Избавитель - Страница 44

Ещё есть четверть часа – эта новость приободрила Василия. Даже если они не успеют за 15 минут, приезд полиции тоже займёт время, а в таком городе – немалое. Лишь бы Наместник был дома! Василий начал переживать, ёрзать в кресле, привставать и вытягивать шею, надеясь, наконец, чтобы автомобили впереди ускорились, знаменуя конец пробки, но автомобили ползли.

Причина затора была неизвестна, и эта неизвестность заинтриговала Сульфата.

– Открой, – громко приказало оно и тут же принялось тарабанить по стеклянному потолку ладошками. – Быстрее, быстрее!

В куполе одновременно во всех направлениях начала расползаться дыра, и едва она достигла достаточных размеров, гермафродит вскочило ногами на кресло и наполовину вылезло в отверстие. То же делали и другие водители, они наперебой задавали друг другу одни и те же вопросы, давали комментарии и подпрыгивали, чтобы увидеть подальше, и было что-то детское в этой энергии и нетерпеливом любопытстве.

Лишь через пять минут слева у обочины показались два высоких чёрных фургона с надписями «Городская охранная служба», они стояли наискосок, огораживая собой небольшой участок дороги. Подле них с важным видом маячили несколько человек в знакомых чёрных формах и жестами приказывали автомобилистам вернуться обратно в салон. Но на Сульфата эти жесты оказали противоположный эффект: оно даже приподнялось на цыпочках, чтобы разглядеть всё получше.

– Там «охранники», – с восторгом сообщило оно, лишь на мгновение нагнувшись вниз.

– Что? Что такое? – спрашивали говорящие головы из стереовида.

– Вернитесь в такушу! – громко и строго кричал один из людей в чёрном.

– Вам следует сесть на место, – металлическим голосом вторил автомобильный «Лар». – Иначе Вы можете быть оштрафованы.

– Ща! – скахзало Сульфат капризным тоном, как отвечают дети родителям, когда те зовут их домой.

Наконец, автомобиль дополз до фургонов, и в большую щель между ними Сульфат и Василий увидели двух роботов, поднимавших с земли носилки с безжизненным телом. Возле роботов полукругом стояли «охранники».

– «Прыгун»! Точно! Смотри, зырево! Аще! «Прыгун»! – закричало Сульфат так, что его было слышно по всей округе.

– Вернитесь в салон! – более строго произнес «Лар».

Сульфат вернулось, но здесь обзору мешал вклинившийся между ними и фургонами фиолетовый автомобиль, похожий на девятирогого носорога-мутанта.

– О!!! Вы не представляете, что я вижу!!! «Прыгун»! – крикнуло Сульфат друзьям и вновь выскочило в ещё не закрывшийся люк. В этот момент в его душе ожесточённо боролись необходимость подчиниться «Лару» и желание ещё раз взглянуть на тело самоубийцы. Несколько раз оно порывалось вернуться в салон, но всякий раз в самый последний момент страсть посмотреть побеждала. Только когда к автомобилю почти бегом направился один из людей в униформе, Сульфат юркнуло вниз и набросилось на своих приятелей:

– Прикиньте, во зырево! «Прыгун»! Кровищи вокруг, аще! Ко-че, сиганул с самого верха! У меня всё записано, – Сульфат постучало пальцем по виску. – Ща, аще всем скину!

Когда оно представляло, как все его знакомые получат ОТ НЕГО уникальную запись – окровавленное тело самоубийцы, да еще так близко – у него начинало стучать в висках, и кружилась голова. Нечасто выпадает такая удача! Не в силах совладать с нахлынувшей радостью, Сульфат протяжно завыло и забарабанило руками по передней панели.

Для Василия же самоубийца не был зрелищем, равно как и не был человеком, с которым случилось что-то ужасное – он был для него только «коллегой», соратником по несчастью. Люди обычно испытывают страх перед смертью потому, что не знают точно, «что там», и даже уверенный в загробной жизни человек и тот чувствует волнение оттого, что не представляет, как именно происходит «Великий переход» и что, собственно, такое – эта самая загробная жизнь. Для мертвых все эти тайны открыты. Только они способны осознать истинный масштаб нашего существования, только им ясна важность и в то же время ничтожность нашего земного пребывания, как школьных лет, которые хоть и определяют нашу дальнейшую жизнь, но являются лишь преамбулой к ней. И даже самое страшное для нас горе – для них всего лишь мимолетный кошмар этого крохотного эпизода под названием «земная жизнь».

Василий знал, что сейчас происходит с душой погибшего, знал, что с ней будет происходить потом – он сам всё это перенес и поэтому испытывал лишь сожаление столь неудачному выбору бедолаги.

«Зря», – только и подумал он.

Тем временем движение начало приходить в себя, водители попрятались в свои автомобили и так же, как Сульфат, спешили поведать о своём счастье всему миру.

В этот момент справа от дороги появилась церквушка. Маленькая, одноглавая, больше похожая на часовенку, она ютилась у подножия небоскрёбов и совершенно терялась на их фоне, как будто её забыли снести при строительстве мегаполиса. Внутри было светло, и в открытом дверном проёме виднелась человеческая фигура со свечкой в руке.

– Что это? – воскликнул Василий и резко повернулся всем корпусом к окну.

Сульфат вздрогнуло и оживлённо принялось вертеть головой, словно ожидало увидеть ещё труп.

– Церковь, что это за церковь?

– А? Что? Где?

– Остановите здесь! Пожалуйста, на минутку остановите здесь.

Автомобиль медленно, словно нехотя, выполнил его просьбу. Времени было в обрез, но проехать мимо Василий не мог. Он вышел из автомобиля и встал напротив входа, не имея возможности подойти ближе: с каждым шагом какая-то неведомая сила жгла его нутро и отталкивала назад. Но ему было достаточно и этого, он стоял с блаженным лицом в десяти шагах от церкви и слушал звуки, доносившиеся из неё. Новые воспоминания всплыли из глубин его памяти, но это уже были не те воспоминания, которые изо всех сил тянут в прошлое, а те, которые дарят тихую радость и умиротворение, и от этого на душе становится тепло, хочется забыться и пребывать в этом забвении вечно.